«ХОРОШАЯ АРХИТЕКТУРА – ФУНКЦИЯ ВРЕМЕНИ»
Архитектор Александр Вайсман сейчас живет в Хайфе, где в 2010 году организовал свою студию Weisman Architects. Компания разрабатывает «под ключ» различные проекты: от дизайна частного жилья, домашних ресторанов до офисов крупных предприятий. С Александром мы поговорили об особенностях израильского заказчика, влиянии Алвара Аалто, брутализме и постпостмодернизме. Для начала обсудили один из самых смелых проектов автора – здание синагоги в поселении Гиват Авни.
МосТ: Александр, ваш проект синагоги в Галилее, в поселении Гиват Авни, нельзя назвать традиционным для иудаизма. Чувствуются авангардные, даже скандинавские ноты в этой работе. Заказчики сразу приняли вашу идею или пришлось преодолевать консервативные стереотипы?
Александр Вайсман: Скорее второе. Заказчиком выступили муниципальные органы в союзе с местной религиозной общиной. Они светские люди, но регулярно посещают синагогу, чтут традиции. Гиват Авни – небольшое поселение, которое, тем не менее, последние годы активно расширялось: им понадобилась вторая синагога. Долго мы вели переговоры, я предложил несколько эскизов – им всё не нравилось. В пример мне приводили уже имеющийся в поселении храм, он был возведен где-то в 80-х годах – ну совсем не время для подражания, с точки зрения архитектуры.
«Вот видишь четырехскатную крышу, – говорили мне, – мы хотим так же, но только чтобы крыша была шестискатная, ближе к теме магендовида». Господи, думаю, где я – и где шестискатная крыша!
МосТ: Непростая задача…
Александр Вайсман: Не то слово! В итоге я набросал эскиз, смотрел на гипотетическую шестигранную крышу и подумал: а почему бы не разорвать ее как бы пополам? Разнес шестигранник, получилось словно два полюса, две вершины. Меня, очевидно, тянуло в деконструктивизм, явно получалось что-то нестандартное. Потом уже появилось и общее понимание проекта… Я представил компаньону трехмерную модель, тот воспринял ее скептически, с убеждением, что заказчик такого авангарда не поймет. Но тот, как только увидел модель, ткнул в нее пальцем и сказал: «Вот что я искал!». Я был в шоке, честно говоря
ВОТ ВИДИШЬ ЧЕТЫРЕХСКАТНУЮ КРЫШУ, – ГОВОРИЛИ МНЕ, – МЫ ХОТИМ ТАК ЖЕ, НО ТОЛЬКО ЧТОБЫ КРЫША БЫЛА ШЕСТИСКАТНАЯ, БЛИЖЕ К ТЕМЕ МАГЕНДОВИДА
МосТ: Возможно, вы этой работой задали новый тренд в религиозной архитектуре Израиля…
Александр Вайсман: (смеется) Может быть, для страны это действительно нетипичный экспириенс, но большинство архитекторов все же ориентируются на более модные светские вызовы.
МосТ: И все-таки для иудаизма это непривычный образ. Чей опыт повлиял на ваше
вдохновение?
Александр Вайсман: Что-то я подсмотрел у Аалто (знаменитый финский архитектор, гуру модернизма – прим. ред.) В одной из церквей, которые он проектировал, он вынес крест за контур здания. Такое буквальное понимание лютеранства, что бог не обязательно находится в церкви, что он растворен в сущем, мне импонирует. Я уговорил заказчиков вынести менору на фасад синагоги, чтобы семисвечник был виден через панорамное окно. Так мы тоже будто бы расширяем пространство божественного, добавляем символизма через нестандартные решения.
МосТ: Каковы особенности современного строительства в Израиле?
А. Вайсман: Сейчас здесь очень много строят. В Израиле большой прирост населения, семьи с тремя-четырьмя
детьми – обычное явление. Соответственно, идет бум жилищного строительства, на любой вкус и цвет.
Строят на века – в Израиле, например, нет понятия «дача», прибрежный домик никто себе не позволит. Земля, жизнь дорогая, поэтому все вкладываются в постоянное жилье или в недвижимость, которая сможет приносить доход.
Параллельно развивается экономика, и, как следствие, пошла волна заказов на разработку промышленных зданий, предприятий. Да, здесь небольшой простор для творчества, но это кусок хлеба. Если говорить об архитектурных стилях, то в стране уже чувствуется свой угадываемый почерк. Много эклектики, но хватает и современных самобытных проектов.
Страна молодая, постоянно в поиске. После шестидневной войны, например, вошёл в моду брутализм – очень много общественных, государственных зданий построено в 60–70 годы из бетона, с уклоном в державничество, неоднозначное впечатление производит, мягко говоря. Сейчас мы стали более спокойным обществом, нацеленным на гуманизм и гражданственность и комфорт. Это отражается в архитектуре. Ну и конечно, всегда интересно иметь дело с проектами «для души», дизайнерскими – пабы, рестораны, общественные пространства.
БОГ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО НАХОДИТСЯ В ЦЕРКВИ, ОН РАСТВОРЕН В СУЩЕМ
МосТ: Можно ли говорить о специфическом израильском архитектурном стиле?
Александр Вайсман: Я бы сравнил его с популярной ныне израильской кухней. Это такой фьюжн, микс из разных культур, между старосветской школой, частично американизированной, с аутентичными вставками, где определяющим является фактор климата и традиций. Надо, опять же, понимать, что мы перешли в эпоху постпостмодернизма, где культура становится интернациональной, границы объективно стираются. Здания, спроектированные в Токио или Торонто, могут практически не отличаться.
МосТ: Частные заказы растут?
Александр Вайсман: Конечно. Израильтяне богатеют. Как следствие, повышение качества жизни ведет к изысканности, к разнообразию строительных и архитектурных форм. Улучшается и вкус частного клиента – почти не осталось тяги к вычурности, показному богатству, больше европейского влияния, даже минимализма. При этом проекты все равно выглядят дорого – это отражается на качестве используемых материалов, отделке домов, внутренней начинке. Не скрою, и для людей нашей профессии ситуация изменилась в лучшую сторону за последние 10–15 лет.
МосТ: В финансовом плане?
А. Вайсман: Да, но также и в плане творчества. Заказчик, опять же, стал более терпелив, он готов ждать, понимая, что хороший проект нельзя реализовать быстро, нужно время. Я всегда говорю, что хорошая архитектура – это функция времени.
МосТ: Если говорить о территориях – где основные массивы застройки?
Александр Вайсман: Периферия, предместья, агломерации крупных городов, прежде всего Тель-Авива. В центре растут высотки, небоскребы, девелоперам невыгодно возводить малоэтажные здания, а на окраинах можно разгуляться. Растут города-сателлиты, модернизируется инфраструктура, страна развивается во всех смыслах.
